Собрание сочинений том 1

Песня горцев-партизан

Печать
PDF

Не на охоту в горы мы идем.
Ведем мы неубитым турам счет.
И бурки, вымокшие под дождем,
Мы сушим, возвратись с других охот.
Скользя по тропам, по обрывам рек,
Подстерегаем мы врагов средь тьмы,
И, подстреливши тура, как абрек,
Готовясь к бою, жарим мясо мы.
Отточены клинки у нас давно,
И не нужна буза нам для услад,
Ведь ненависти горькое вино
Мы пьем, ведя с врагами газават.
И камни серые — как братья нам,
А ночи темные — верней сестер.
Мы припадаем к скалам-матерям,
Как тура, нас уносит ветер гор.
И тропы нас проводят сквозь метель,
В пещерах, а не в саклях,— наш приют.
Нам камни стелют жесткую постель,
И бурки ночью нам тепло дают.
Врагов из гор погоним по степи
И смоем кровь с кинжалов и опять
Вино, а не беду мы будем пить,
Повесив шашки, будем мы плясать.
Потомки храбрые абреков мы.
Они дороги указали нам.
Не скроются враги от нас средь тьмы.
Да будет наша клятва: «Смерть врагам!»
1943

Недокуренная папироса

Печать
PDF

Памяти Александра Субботина

Из пыльной махорки пришлось нам в боях
Одну папиросу курить пополам.
Мы рядом стояли. Ты ждал, когда я
Свое откурю и тебе передам.
Но ты не дождался,— безжизненно бел,
Упал ты с простертой к убийцам рукой.
Быстрей папиросы ты сам догорел.
Лишь кровь твоя вспыхнула струйкой живой.
К губам не успел папиросу поднесть
И — мертв! И не кликнешь: «Товарищ, вперед!
Отомсти им, как горец!» Но друга на месть
Рука, устремленная вдаль, зовет.
Июль 1942

Дорогие мои

Печать
PDF

Дороги горные в полуночной тени,
Задумчивые, словно от кручины, —
Такими мне привиделись они.
Глядят на них деревья из лощины,
Как сын на материнские морщины:
«Состарилась, родная, в эти дни!»
Деревья как печальные горянки —
Такими вспоминаются они.
Мне видятся на выжженной полянке
Угрюмые обугленные пни.
О камни гор не я ли ранил ноги,
В пыли дорог не мой ли виден след?
Пройдет беда — и к вам, мои дороги,
Под кровли скал вернется ваш поэт.
Дороги горные задумались, уснули.
Такими мне привиделись они.
Вечерний дым над саклями в ауле.
И лай собак. И редкие огни.
1942

Мальчик-горец

Печать
PDF

Старый ослик в пыли плетется шажком,
Из ущелья ветер прохладный подул.
Мальчик-горец на ослике едет верхом,
Едет в горы, покинув родной аул.
Разорван чекмень у него на спнне,
Но некому старый чекмень зашивать.
От бомбы, упавшей в саклю, в огне
Погибла его смуглолицая мать.
Серебром украшавший его ремень
Черноусый отец погиб в огне...
Серый ослик копытцами бьет о кремень,
И снегами горы блестят в вышине.
И сиротка мальчик в ущелье, вдаль,
Уезжает на ослике старом своем,
А в душе его детской сильней, чем печаль,
Разгорается ненависть жгучим огнем.
Этот мальчик-сиротка на старом осле
Будет долго маячить пред взглядом моим.
Горцы! Слышите, враг на нашей земле,
Кровной местью врага за все отомстим!
Старый ослик уходит к горным снегам,
Горе мальчика грузом везя на себе,
И за это горе убийцам-врагам
Отплатят горцы в жестокой борьбе!
1942

Жизнь, я твой сын!

Печать
PDF

Жизнь! С тобой в часы веселья чистого
Пил вино и пел что было голосу.
На пирах отплясывал неистово,
Пятерней назад отбросив волосы.
Но война сковала землю стужею,
Жизнь, печаль пришла к тебе нежданная.
Я, твой верный сын, беру оружие.
Боль твоя моею стала раною.
Мать моя! Вмещает сердце воина
Песнь твою, и пляску, и страдания,
И любовь сыновняя удвоена
Материнской сединою раннею.
1942