Ночь в горской сакле

Всю ночь кружился над аулом снег
И оседал, пушистый и покорный.
В такую ночь не всякий человек
Отважится пойти дорогой горной.
Всю ночь кружился над аулом снег…
А в старой сакле на краю аула
Седая мать не закрывала век,
Хотя порой казалось, что уснула.
Нет, ей забыться и уснуть невмочь!
Смотрела мать, как пламя догорало,
И медленные слезы вытирала
Своею шалью, черной, словно ночь.
А ветер бился и стонал в трубе,
Он тоже плакал, одинокий ветер,
Как будто и ему не по себе,
Как будто тяжело ему на свете.
У старой слезы, слезы из очей;
Ее Гарун был смелым партизаном,
И в дрожь бросало местных богачей,
Когда с отрядом мчал он ураганом.
Он свято верил в знамя Ильича,
Мечтал о жизни радостной и юной,
Рубил врагов стальным клинком сплеча —
И белые повесили Гаруна.
Уж не ходить ему по кручам гор,
И по ночам не укрываться буркой,
И не ловить очей влюбленных взор,
И не скакать с клинком в атаке бурной.
...Кружился снег.
И был печален взгляд
У матери, седой и молчаливой,
Когда вошел ашуг Казбулат
И, встав в дверях, сказал неторопливо:
— Послушай, мать,
о сыне-храбреце
Идут по всем аулам разговоры,
Он встретил смерть с улыбкой на лице,
Таких бойцов не забывают горы.
Да, жизнь героев очень коротка,
Лишь по делам она бывает длинной,
Она сверкает,
точно сталь клинка.
Она свободна,
как полет орлиный.
И, замолчав, задумался ашуг,
В его душе неслышно пели струны.
Душа певца, она запела вдруг
Простую песню — песню о Гаруне.
...Кружился снег.
И где-то вдалеке
Волчица выла в непроглядном мраке,
И на своем тревожном языке
Со всех концов ответили собаки.
А песня, что сложил Казбулат,
Была желанной гостьей в том ауле.
Ей каждый горец на дорогах рад,
Ей не страшны метели или пули.
Ее слова крылаты и вольны,
Они про тех, кто сердцем смел и честен.
...И поутру седые чабаны
У всех костров запели эту песню.
1938

Кавказ

1
Сосен шум — от зари до зари,
Хищный посвист орлиных крыл,
Ветры бьются о груди скал,
Волчий вой на горах уныл.
Словно грустная песня — вдаль,
Так за годом уходит год
И отчетливые следы
На крутые снега кладет.
По аулам, средь горных троп,
Бродит нищий — сума на плечах,
Песня грустная — средь долин,
Песня грустная — на высотах.
Заунывный сверлит напев
Над полями сырую мглу,
Мать и сироты у очага,
Голодны... Слезы каплют в золу.
Песня грустная, скорбный вой —
Вдоль по склонам, где спят снега,
На полях, где сырая мгла,
В дымной сакле у очага.

2
Под ладоней горячий плеск
В развеселый пускались пляс,
И, как будто припев глухой,
Вслед за каждым — несчастный час.
Кто из редкостных чаш литых
Белопенную пил бузу,
Кто в сосуд деревянный свой
Втихомолку ронял слезу.
Под навесом угрюмых скал,
Где от века земля нага,
Стынул, землю обняв, джигит,
Засыпали его снега.
Был наточен в глухой ночи
Доостра широкий кинжал,
И — завернутый в бурку труп,
Окровавленный — прискакал
В дом к невесте своей жених…
Шум сосновый — над головой,
По ущельям, средь голых скал,
Свист разбойничий, ветровой.
Кто пирует, веселья полн,
Кто с сумою нищей бредет
Средь завьюженных горных троп…
День за днем и за годом год..

3
Но кинжалов и шашек сталь,
Гнев, созревший в сердцах веков,
Слили накрепко большевики,
Мощно двинули на врагов.
На обидчиков богачей,
Тех, кто горцам темнил глаза,
Тех, кто нищими делал их,
Боевая пошла гроза.
Взяли горцы шашки свои,
Оседлали лихих коней.
«Хватит резать друг друга нам,
Хватит нищими средь камней
По ущельям бродить с сумой,
Кровопийцам лизать сапог,—
В бой, товарищи!» — Словно гром,
Покатилось. В пыли дорог
Бурки черные понеслись,
От копыт загудел простор,
И зарницами сталь клинков
Заблистала средь хмурых гор.
И победно наш красный стяг
Пролетел сквозь огонь и дым.
И свободный и полный сил,
Юный горец стоял под ним.

4
Бей, ребята, в ладони дружней,
Заведем развеселый пляс!
Даже кто не плясал вовек —
Вместе с нами пляши сейчас!
Я и сам танцевать пущусь,
А устану — так вытру пот,
И — да здравствует радость дней,
Что, как горы весной, цветет!
Горцы вольные, как Эльбрус,
Солнцем радости озарен!
Завтра будет еще светлей
Полыхать перед нами он!
Так да здравствуют наши дни,
Где безвыходной нет тоски,
Горцы вольные мы теперь,
Вдохновенные большевики!
За свободу, за наш союз
И за солнце в просторах дней
Чаши с пенистою бузой
Приподымем, горцы, дружней!
Cлава старцам Кавказа седым
И почтение матерям,
Тем, что радость, где нет конца,
Тем, что мощь даровали нам!
И да здравствует наш простор,
Наши горы, где ясный снег,
Наш высокий небесный свод ,
Наш великий союз — навек!
1938