Собрание сочинений том 1

Слово сердца

Печать
PDF

Может быть, еще придется видеть мне
Дом родимый под дымящейся золой.
Помертвеет сердце в грозной тишине,
Вместо дома видя призрак нежилой.
Пусть хоть так. Хотя и горько, пусть хоть так.
Пусть останусь без родимого угла,
Лишь бы не глядел с усмешкой лютый враг,
Как бледнеет драгоценная зола.
Если я и не дождусь такого дня,
Чтоб увидеть скорбный город мой средь скал,
Пусть мой друг его увидит за меня,
Лишь бы только враг злорадный не видал.
Если я, глаза ладонью заслоня,
Не увижу больше горные снега,
Пусть мой друг на них посмотрит за меня,
Лишь бы не глаза звериные врага,
Если мне, стаканом пенистым звеня,
Не придется пить веселое вино,
Пусть мой друг до капли выпьет за меня,
Только бы врага не тешило оно.
Если я, вскочив на быстрого коня,
Кабардинской степью мчаться не смогу,
Пусть мой друг на нем помчится за меня,
Только бы не оседлать коня врагу.
Пусть мой город — только пепел, дым и кровь,
Лишь бы он освободился от врага.
Люди вольные построят город вновь,
Только б вольными им быть на все века.
Это слово не созвучий пышный звон.
Не притронется ко лжи душа бойца.
Этим словом был я в битве вдохновлен,
Это сердце, а в бою не лгут сердца.
1942

Дедовский дом

Печать
PDF

Валя в лесу дубовые стволы,
Дед на скале построил крепкий дом.
Теперь лишь груда пепла да гора золы
Нa этом месте. Дом сожжен врагом.
В изломанном саду — ни деревца,
Лишь обгорелая чернеет ель...
В том доме бабка родила отца,
Там мать мою качала колыбель.
В былые дни отец в расцвете сил
У горного козла спилил рога,
Пронзив его кинжалом, и прибил
Рога его к столбу близ очага.
Кавказец смотрит, сдерживая гнев,
На груду пепла. Дома больше нет.
Рога погибли, рухнули, сгорев,
Дубовые столбы, что ставил дед.
Сгорел тот снимок, на котором он
С кинжалом снят в черкеске у крыльца.
Висевшая в простенке меж окон,
Сгорела бурка моего отца...
Сгорел тот дом, в котором вырос ты,
Где мать певала песни для тебя,
Где ты лелеял юности мечты,
Где жил ты, вольность горскую любя.
И все ж кой-что осталось: ты нашел
Котел, который под золой лежал.
Он закипит еще, родной котел,
На новом очаге... А вот кинжал
Торчит в земле. Ты вытащил его
Из обгоревших кожаных ножон.
Он почернел от дыма. Ничего!
Для мщения еще годится он!
1942

Всегда гордился тем, что горец я!

Печать
PDF

Как старый горец любит свой Казбек,
Так я люблю все земли и края.
Но, к родине привязанный навек,
Всегда гордился тем, что горец я.
Мне довелось из Волги пить не раз,
Ее красой душа была горда.
Но свой любимый, свой родной Кавказ
Носил в душе повсюду и всегда.
Чуваш, дружа со мною от души,
Мне с табаком протягивал кисет,
Мне русые знакомы латыши,—
Я, раненный, оставил крови след
На их земле, а друг мой умер там,
Склонясь к земле, простреленный, челом.
Жестокой битвы дым по волосам
Полз у меня в окопе под Орлом.
Я по дорогам севера бродил.
Любил простор и ширь его степей,
Хлеб дружбы ел и воду дружбы пил,
И все-таки всегда в душе моей
Блестел далекого Эльбруса снег,
Вздымались острые вершины скал.
Поднявший голову седой Казбек
Везде мне чудился, всегда сверкал!
Мне рощи сосен по душе пришлись,
Их смутный шум и свежая хвоя,
Я их люблю, но все-таки всю жизнь
Я горд был тем, что вольный горец я!
Я видел пляски северных степей
И среди них прекрасные встречал,
Но твой, лезгинка, бешеный напев
Сильнее всех в моей душе звучал.
Да, я люблю косматой бурки взлет,
И белый треугольник башлыка,
И стук копыт в горах, когда вперед
Уносит конь лихого седока.
Как горд я вами, милые края,
Коварный враг! Оставь свои мечты,
Что эту гордость потеряю я.
Нет, жизнь скорее потеряешь ты!
1942

Земля моя

Печать
PDF

О родина былин — земля моя,
Народ твой — исполин, земля моя,
Ты — мать, а я твой сын, земля моя,
Прекрасней нет долин, земля моя!
Родная! Чем бежать, забыв борьбу,
Чтобы враги, сойдясь со всех сторон,
Спешили превратить тебя в рабу,
Последний я в ружье вложу патрон.
Как бьется за свое гнездо орел,
Так буду за тебя сражаться я,
Я кровью напою твой каждый дол,
Умру, обняв тебя, земля моя!
Чем дать врагу топтать траву твою
И с робостью глядеть на твой позор,
Пусть лучше смерть сразит меня в бою,
Чтоб спать мне на груди родимых гор.
Чем чувствовать в груди стыда огонь
И звать тебя чужой, моя земля,
Пусть мой остывший труп растопчет конь,
Пусть кровь моя зальет твои поля.
Чем в ужасе бежать от тех зверей,
Что, задушив дитя, терзают мать,
Я мертвым храбрецом хочу скорей
На бурке боевой своей лежать.
Чем знать, что упадет на труса след
Холодная слеза из детских глаз,
Прощальный пусть они пошлют привет
Тому, что пал в бою за свой Кавказ.
Чем слушать, затаив в душе позор,
Знакомый, гордый шум орлиных крыл,
Хоту, чтобы орел, владыка гор,
Крылами, точно брат, мой прах накрыл.
Когда б мне на Эльбрус глядеть пришлось,
В плен голову его отдав врагу,
Уж лучше б прядь густых моих волос
Бураном занесла зима в снегу.
Как жить мне без тебя, седой Казбек,
Без узких горных троп страны родной,
Без милых сердцу скал и бурных рек?
Как позабыть Баксан и Терек мой?
Орлы Кавказа, с кем дружить без вас?
Родные пляски, как прожить без вас?
Друзья мои! Кому служить без вас
И голову за что сложить без вас?
Чем родину предать врага мечу
И на коленях жить, уж лучше я,
В сраженье за тебя упав, хочу
Спать на груди твоей, земля моя!
1942

Дороги

Печать
PDF

Я стосковался по родным дорогам,
Дорогам, обнимающим хребты,
Как песни, к снежным рвущимся отрогам
И падающим в бездну с высоты.
Закрыв глаза, вновь вижу дождь весенний,
Развилку горных глинистых дорог...
В грязи машина. Конь усталый в пене.
Навстречу — смуглый молодой ездок.
Задев друг друга бурками сырыми,
Друг друга и не разглядев почти,
Мы мчимся врозь, дорогами своими:
— Счастливый путь!
— Счастливого пути!..
Люблю и вас я, волжские дороги,
Вы из лесу бредете не спеша.
Идете вдаль — задумчивы и строги —
Широких нив широкая душа.
Вот встретились дороги, как ладони.
И тотчас порознь обе разошлись.
Одна — все уже, дальше в поле тонет.
Другая — шире, ближе к речке, вниз...
На расставанье двух друзей похожи
Немая встреча их, прощанье их...
Мне кажется: они тоскуют тоже,
Слагая в желтом поле белый стих...
Покуда этот мир мне свят и дорог,
Покуда он и светел и широк —
Люблю теряться я в степных просторах,
Люблю веселые ветра дорог!
Бродить, проголодавшись, жаждой мучась,
И на замшелом камне отдыхать,
И вновь шагать под солнцем и под тучей,
И падать в травы, и шагать опять.
Люблю я вас, как любит старый горец
Прокуренную трубку — дар отца...
Земную радость и земную горесть
Узнали вы, дороги, до конца.
1942