Кайсын Кулиев – поэт и человек - Страница 4
Путь истинного поэта всегда трагичен. Кайсыну Кулиеву пришлось пройти через тяжелейшие испытания, беды и разочарования. Жизнь не стремилась уберечь его от них. Будто провидение, забыв о божественной искре, сделавшей его поэтом, бросило его в дальнейшем на произвол судьбы. Пережив все ужасы беспощадной, бес-человечной войны, боль потерь, ранения, выписавшись из госпиталя, вернулся домой, но оказалось — на пепелище:
Но матери, что так была нужна мне,
Я дома не нашел. Огонь погас
В отцовском очаге. Я сел на камни
Немые и заплакал. Был приказ, —
Нет матери, соседей нет в селенье,
Вдали, в степях, мне близкие сердца,
И я себе казался в то мгновенье
Надгробьем над могилою отца…(9)
В ссылке, «вдали, в степях», оказалась и его семья. Я помню громкий стук ночью, заплаканное лицо мамы, двух солдат-конвоиров, которые, сжалившись над нами, несли на своих винтовках, зловеще поблескивавших от света уличных фонарей холодом металла, наши пожитки. На мой вопрос, куда мы едем, мама ответила: «К папе», что было для меня великой радостью. Если бы не эта ложь во спасение, вряд ли я — маленький ребенок — смогла бы вынести этот далекий, долгий и страшный путь в ссылку в переполненном людьми и наглухо закрытом товарном вагоне, сквозь щели которого пробивалось такое желанное, но недоступное солнце. Я думаю, что это радостное ожидание встречи с отцом хранило меня от гибели.
Благодаря ходатайству Николая Тихонова Кайсыну Кулиеву было разрешено не отправляться в ссылку и жить где угодно, кроме Москвы и Ленинграда. Но поэт отказался от этого и поехал вслед за своим народом, в полной мере познав, как «горек хлеб изгнания и круты чужие лестницы»*.
Много лет спустя, после возвращения на родину, вспоминая об этом, он говорил мне: «Как хорошо, что я тогда твердо решил ехать в ссылку, а то, как бы я теперь смотрел в глаза людям, как бы оправдался перед своим народом».
В одной из записных книжек Кайсына Кулиева есть такая, близкая к афоризму фраза — от сердца подлинного поэта к сердцу народа — очень короткий путь. Всей своей жизнью и творчеством Кайсын Кулиев заслужил право говорить от имени своего народа, взамен получая его признание, понимание и поддержку.
С тобою, мой народ, должник твой вечный.
Ни дня я в жизни не был одинок
И сотворил за век свой быстротечный
Хоть и немногое, но все, что мог (11).
Кайсын Кулиев вынес и разделил со своим народом все, что выпало на его нелегкую долю. И многострадальный народ — истинный герой его поэзии — хоть и немногочислен, но велик, потому что поднялся после бесчеловечного, гибельного для него изгнания с родной земли. Любовь Кайсына Кулиева к своему народу не была показной. Люди это чувствовали, и поэтому он был так любим и почитаем в народе. Мало сказать, что его любили, он был окружен всенародной любовью, его узнавали при встрече, а творческие вечера поэта собирали огромное число любителей поэзии. По мнению многих, Кайсын Кулиев был как бы воплощением своего народа, который теперь чувствует себя без него осиротевшим.
